Мы планировали нашу встречу давно. Сначала хотели вместе отправиться в Великобританию – отмечать столетие получения женщинами права голоса. Но так получилось, что Татьяна Исаева, основательница работающего в Харькове Музея женской и гендерной истории – первого на постсоветском пространстве, – в одиночку проходила лондонский феминистский квест. Теперь у Татьяны получилось приехать в Барселону. Четыре дня мы осматривали местные женские центры, выставки, достопримечательности, разговаривали с каталонскими феминистками, рассказывали им про харьковский музей. В дороге, в очередях, в паузах между мероприятиями и появился этот рассказ Татьяны Исаевой.
"В современной Украине отношение к феминизму очень разное. Есть люди, их очень немного, которые активно работают над продвижением идей феминизма в обществе, есть такие, которые просто строят собственные жизни и воспитывают детей по феминистическим принципам. Другие категорически против феминистических идей. А есть такие, которые этим идеям активно противостоят, угрожают активисткам. В сегодняшней Украине мощного феминистического движения нет. Мало того, что очень часто женские организации, как это ни смешно, не поддерживают феминистическую повестку. Солидарности нет и внутри фемдвижения. Считаные организации заявляют себя как феминистические. Интенсивно работают группы в Харькове, Львове, чуть меньше – в Киеве.
военный конфликт между государствами стал причиной раскола украинского и российского движения
Идеи феминизма непопулярны не только на низовом уровне. Феминистской повестки нет ни на одном из уровней выборов – ни на региональном, ни на национальном. Вот и сейчас ни один из кандидатов в президенты не говорил о гендерной политике в своей предвыборной программе. Феминистической партии в Украине не будет еще долго.
Татьяна Исаева в барселонском женском центре Ca la Dona, апрель 2019
Военный конфликт между государствами стал причиной раскола украинского и российского движения. Связи с российскими феминистками не только не приветствуются, но и жестко критикуются украинскими представительницами. Удивительно, что в Феминистский календарь 2018–19 попала харьковская группа, но это потому, что они ближе к анархизму и благодаря этому понимают интернациональность нашей борьбы.
В моей семье – а это была обычная советская семья – никто никогда не говорил о феминизме, о правах женщин, о женской истории
Как всё началось? С самого начала? Прямо с женской истории? Я очень немного знаю о своих прабабушках и бабушках. Знаю, что одну из них, ее звали Надежда, выдали замуж в пятнадцать лет, и у неё было пятнадцать детей, пятеро из которых умерли в раннем возрасте. Другая бабушка, Елена, умерла, когда ей было всего лишь сорок пять. У нее было трое детей. В моей семье – а это была обычная советская семья – никто никогда не говорил о феминизме, о правах женщин, о женской истории. Папа работал на тяжелой физической работе, мама, ее звали Люция, сначала в детском саду, потом вышивальщицей-надомницей, потом в кукольном театре. Мне трудно говорить о маме и ее роли в моей жизни... Скорее, в нашем случае я бы сказала: "Не благодаря, а вопреки…"
Я вышла замуж в двадцать лет, сразу же родила дочь. Считала, что моё предназначение – создавать условия для научной деятельности мужа-военнослужащего, заботиться о дочери. Работала в школьной библиотеке.
Развод с мужем пришелся на период распада СССР. Старый мир рухнул, мой мир рухнул тоже. Я не знала, что делать дальше. Подруга позвала на курсы для женщин, которые проводила организация, была такая женская организация, "Крона". Я предложила делать журнал. Для женщин, о женщинах и общественных проблемах. В 2003 году вышел первый номер, назывался журнал "Я". Редактировала его до 2009 года. Во время работы над журналом я много ездила по Украине, ходила на разные мероприятия по гендерной тематике. Общалась с иностранными коллегами, тогда-то и попала в Швецию, а еще в США, Польшу, Бельгию, потом опять в Швецию, открывала для себя все новое и новое.
Музей я придумала в Швеции, в 2006 году. Тогда я участвовала в визите по обмену – украинских журналистов повезли в Швецию по программе "Олег&Ольга". Там были Бонни Бернстрём и Анне Йалакас, они учили нас видеть гендерные стереотипы, рассказывали про достижения шведских феминисток. Тогда всё это увиделось, почувствовалось, услышалось, да еще печатные буклеты, сувениры нам дарили. Именно тогда как пазл сложилось, захотелось документировать, сохранять, показывать.
Конечно, мало кто понимал меня. Поддержала Светлана Сененко – бывшая харьковчанка, гражданка США, в переписке с ней мы много обсуждали эту идею. Елена Суслова, когда услышала об идее, достала из кошелька сто гривен, в 2008 году это была не такая уж и маленькая сумма, и сказала: "Делай!" Директор Украинского женского фонда Олеся Бондарь дала хороший совет – подаваться на грант. Лариса Кобелянская придумала девиз "Создадим музей о себе!". В общем, почти сразу, в 2008-м, был первый грант от Украинского женского фонда, первые экспозиции музея. Тогда он еще назывался Музей истории женщин, истории женского и гендерного движения. Первая выставка состоялась в музее Харьковского национального университета им. В. Н. Каразина. Сделали статью в Википедии, все эти вот вещи, самые первые. Очень большую роль сыграли шведские подруги – Агнета Вирен и Берит Ларсен. Они показали нашей делегации Женскую народную школу в Гетеборге, нашли грант, я смогла поездить по музеям, подумать, как лучше организовать наш.
Гендер – это знание о человеческом обществе, о выборе и ответственности, о деньгах и власти, о справедливости
До 2013 года работали в областном гендерном ресурсном центре, был такой. Мы устраивали выставки о женской истории, о гендерной проблематике, разные мероприятия, даже на национальном и международном уровнях. Например, круглые столы, семинары, тренинги, кинопоказы, дискуссии, образовательные программы для разных организаций. Говорили, что гендер – это знание о человеческом обществе, о выборе и ответственности, о деньгах и власти, о справедливости. Помещение, конечно, было очень маленьким. Поэтому мы возили, носили коллекцию музея с места на место, использовали любой вариант, чтобы показать ее как можно большему количеству людей. Экспонаты от этого разрушались, но другого варианта не было.
Ремонт своими силами. Работы в новом здании Центра гендерной культуры (2018)
Кстати, все спрашивали: "А что же там можно показывать, в этом вашем гендерном музее?" Но с каждым днем экспонатов становилось все больше и больше: книги, диски, фотографии, детские рисунки и игрушки, артефакты какие-то, сувениры, а еще проекты, которые мы создавали сами и те, которые передавали из других городов Украины, из разных стран. Экспонаты портились, гендерный центр готовился к закрытию. Надо было найти постоянное помещение. В это время нарисовалась возможность разместиться в комнате коммунальной квартиры. Украинский женский фонд помог собрать денег на ремонт... Торжественное открытие состоялось в августе 2013 года. Казалось бы, живи и работай! Но случился политический кризис, Майдан, война… Планы по развитию музея рухнули. Было очень страшно, ведь Харьков на границе. Казалось, кому нужен музей? Кому нужен сейчас гендер? Тем не менее в среднем за месяц его посещало не менее 100 человек. Это могли быть группы от 1 до 25 человек. Иногда звонили или писали: "Добрый день! Я приехала из США, Франции, Польши, Канады… Буду в Харькове проездом… Как можно посмотреть музей?" Это было удивительно. Никому не отказывали, экскурсии были в любое время, когда только посетителям было удобно. Помню, что были встречи и 1 января, и по воскресеньям, и ночью. Всё бесплатно. Цены за коммунальные услуги росли, а взять денег было неоткуда. В Украине шла война, мы собирали деньги для помощи фронту. Музей оказался на грани закрытия.
В конце 2014 года в музей приехала испанская феминистка Мария Санчес. Очень важный человек для музея, для меня лично. Она нас спасла. Тогда я сказала: "Мария – ты будешь последней визитеркой нашего музея. Мы не можем оплачивать коммунальные счета". И Мария сказала: "Погоди! Не надо сдаваться!" Она придумала кампанию #Save GenderMuseum, благодаря которой двери музея оставались открытыми три, три года. В это трудно поверить. Она вовлекла в сбор денег целые испанские коллективы, поэтому музей продолжал работать все эти годы. Только после того, как я побывала в Барселоне, я поняла, почему она нашла поддержку у такого количества людей.
Здесь, в Барселоне, меня поразило количество женских выставок и количество украинских и русских имен на них. Например, на выставке про 100 женщин-кинематографистов были Лариса Шепитько, Ольга Преображенская, Кира Муратова, Юлия Солнцева, Татьяна Лиознова. В женском центре La Bonne была выставка-трибьют Марианны Верёвкиной. Это было неожиданно.
Трудная история, безденежье, отсутствие поддержки – это не что-то украинское, это типично для большинства женских музеев
В 2016 году случилось чудо, European Endowment for Democracy поддержал идею создания Центра гендерной культуры. Мы позиционировали его как площадку для интерактивного гендерного образования. В связке с музеем центр работал очень плодотворно. Множество проектов, которые дали возможность в том числе развивать музей. Пусть это были не деньги, но это были новые экспонаты, новые идеи, люди. Поскольку Центр гендерной культуры и музей находились в разных местах, мы придумали пешую экскурсию о женской истории, соединили их таким образом. Вот эта трудная история, безденежье, отсутствие поддержки – это не что-то украинское, это типично для большинства женских музеев. По крайней мере, в начале.
Татьяна Исаева проводит экскурсию для европейских студентов, 2018 год
Все эти 10 лет бессменно работали в музее бухгалтер Людмила Стефанова и Татьяна Чернецкая. Благодаря Татьяне нам удалось получить поддержку нашего проекта от Евросоюза. Мария Чёрная – моя дочь, наша дизайнерка, создает практически все визуальные проекты музея. Дмитрий Мартыненко создал наши сайты: gender.at.ua, виртуальная версия музея, www.genderculturecentre.org, по экспозициям которого можно побродить www.gendermuseum.com, а еще множество роликов о деятельности музея.
В декабре 2017 года мы получили еще больше поддержки от Евросоюза, музей и центр объединились под одной крышей. Мы своими руками делали в помещении ремонт, и 30 октября 2018 года обновленный музей открылся. Теперь это украинский центр диалога о гендере, о правах человека, о женской истории.
Легко не было ни разу в течение этих 10 лет
Ещё мы делаем "Музей на колесах". Гендерный центр "Крона" пригласил нас обучать учителей, ездить по Харьковской области. Иногда надо ехать 4–5 часов, очень трудно. Это дорогостоящий проект: бензин, работа водителя... В 2016 году мы поездили много, добрались до почти двух тысяч человек. Мы приезжали в школу, в отдельном помещении расставляли экспонаты, и к нам приходили ученики целыми классами. Экскурсии шли нон-стоп. Мы говорили о правах человека, о гендерном равенстве, о том, что современный мир меняется, и для того, чтобы жить счастливо, Украине нужно меняться, а не жить нормами и правилами, которые существовали сотни лет назад. Потом "Музей на колесах" побывал два раза в Днепре, Запорожье, Киеве. Я часто беру книжки, детские рисунки, что помещается в сумку, показываю примеры наших детских книг, в которых есть сексистские рисунки, стереотипные высказывания. Хочу дальше развивать это направление.
"Моя бабушка, Мещерякова Надежда Павловна, со своими детьми в 1915 году". Фото из семейного архива Татьяны Исаевой.
Приходят молодые люди, молодая Украина
На самом деле, легко не было ни разу в течение этих 10 лет. Если бы сейчас меня вернуть на 10 лет назад и было бы известно заранее, как все будет, вряд ли второй раз смогла бы дойти до конца. Сколько раз за эти годы опускались руки, хотелось все бросить. Всё время думала: "Зачем? Кому это нужно?" Но была ответственность перед теми, кто передавал экспонаты и деньги. Прихожу в музей, смотрю на эти экспонаты, на пожертвования и знаю: "Нельзя бросать. Как потом смотреть в глаза людям?" А еще есть в музее "Книга отзывов". И когда становится совсем тяжело и трудно, открываешь книжку и читаешь: "Спасибо за вашу работу! Вы делаете нужное и важное дело!"
Приходят в основном молодые люди, молодая Украина. Учителя, журналисты, международные исследователи. Сейчас до 300 человек в месяц, экскурсия до трёх часов.
Одна посетительница написала, что посещение музея изменило её жизнь. Она была так шокирована увиденным, что пересмотрела свою жизнь, переехала в другой город, начала развивать собственный проект, связанный с женщинами и IT. Одна из преподавательниц харьковского вуза, открыв для себя тему гендера, подала документы в Стокгольмский университет и прошла конкурс. Сейчас работает в Швеции.
Наш самый масштабный проект "Сквозь стеклянный потолок". В пространстве женской комнаты – множество часов, которые перестали идти. Предметы женского труда, памятник кастрюле. Окно, за которым мужчины делают историю, и скрытое занавеской окно, за которым – женская жизнь. "Никогда раньше не задумывалась/не задумывался над тем, что сто лет назад женщины не имели права голосовать, водить транспорт, учиться, принимать решение о собственной судьбе" – вот это самый распространенный отзыв, который оставляют посетители музея.
Есть проект "Выдающиеся харьковчанки". Начинался он с рассказа о тридцати жительницах города. Мы делали выставки, первая была в 2013-м. Всего было три выставки, до 2017 года. И люди понесли нам свои истории. Сегодня у нас уже 60 историй о женщинах Харькова. В 2019 году городу исполняется 365 лет. К этой дате решили сделать "365 женских историй Харькова", собрать истории простых женщин. Женщин, которые писали историю собственными жизнями.
Есть проект "Средства пыток, придуманные человечеством для женщин". Показываем практики и традиции, калечащие женское тело. Зачем это делают? Чтобы получить контроль над женской телесностью и сексуальностью. Да, это самосожжение индийских вдов, это корсеты, бинтование ног в Китае, женское обрезание.
Женские музеи мира разные. У них разные возможности, но практически всегда они существуют как низовые инициативы, имеющие поддержку в очень редких случаях. В международном музееведении пока не существует направления о феминистских экспозициях и выставках. Самое время его основать.
Наш харьковский музей входит в Международную ассоциацию женских музеев мира – IAWM. Три раза ездили на музейные конгрессы – в Бонн в 2009-м, потом в Буэнос-Айрес в 2010 году, в Мехико в 2016-м. Рассказывали про Украину, про свою работу. Ближе всех с нами теперь работают сотрудница итальянского музея Астрид Шонвегер, норвежка Мона Холм, основательница Женского музея Бонна – Беттина Бабс.
Мне пришлось вписываться в эту новую, изменившуюся, европейскую жизнь уже в довольно-таки взрослом возрасте
Конференции и встречи женских музеев, как правило, проходят в формате трех рабочих дней. И этого слишком мало. Очень трудно из-за языкового барьера, нулевого финансирования поездок. Персонал женских музеев почти никогда не имеет специального музейного образования. Я мечтаю посетить женские музеи Австралии, Китая, Кореи, Турции, Северной и Южной Америки, рассказать про эти музеи здесь, в Украине.
Я не была феминисткой от рождения. И меня воспитывали достаточно стереотипно. Мужчины должны зарабатывать деньги, а женщины создавать уют, заботиться о детях и муже. Мне пришлось вписываться в эту новую, изменившуюся, европейскую жизнь уже в довольно-таки взрослом возрасте. И в гораздо более позднем возрасте я открыла для себя сначала тему гендера, женской истории, а потом уже и феминизма.
Сантиметр гендерной истории - партнерский проект харьковского музея, "ООН Женщины" и "Украинской ассоциации исследовательниц женской истории" (2018) на фоне каталога Музея женской и гендерной истории (2016)
Не знаю, стала бы я создавать музей, сложись по-другому моя судьба. Но, когда я поняла, как важен феминизм, я захотела, чтобы и моя дочь, и все остальные девочки, и мои подруги узнали об этих идеях. У меня подрастает внучка – ей семь лет. Думаю про будущее для моей внучки. Я очень хочу, чтобы у нового поколения были возможности свободно расти и развиваться, выбирать себе занятия по душе, никогда не сталкиваться с гендерным насилием или дискриминацией. Именно поэтому я говорю и буду говорить, что только от человека зависит, какой путь выбрать. А помочь разобраться может феминизм – знание о справедливости и свободе, о выборе и ответственности за собственную жизнь, за собственную судьбу".