Собственно, тактики две. Мы опишем их, не называя имен, потому как область этого исследования пока ограничивается статьей про экстремизм, а насыпание сахара в бензобак машины-убийцы или шипование деревьев ради их спасения от вырубки по-прежнему считается терроризмом, хоть и эко.

Приверженцы первой пытаются работать на ниве усовершенствования государства, сторонники второй ему противостоят. Первые устраивают митинги и пикеты, в надежде на то, что общественное мнение окажет влияние на решения судов и высоких начальников. Вторые громят виварии, меховые фермы, проливают на шубы и стены литры красной краски.

Первые добиваются повсеместной отмены опытов на животных и иногда локально (в пределах ВУЗа) преуспевают в этом, вторые выпускают колоссальные количества лабораторных крыс (некоторые крысы после этого иногда выживают).

Стоит заметить, что число веганов-активистов в обеих армиях примерно одинаково и в сумме составляет не более 100 человек на всю Россию.

Свою точку зрения на то, какая тактика более эффективна, я лучше выскажу сразу. Как птица не летает без двух крыльев, так радикалы существуют только в присутствии либералов. Оба вида деятельности – и экоэкстремизм, и эколиберализм – приносят свою пользу.

Проблема в том, что иногда, в силу различных обстоятельств, а чаще, как это модно у правозащитников, в силу сердечных привязанностей или совсем наоборот, зоозащитники мешают работе друг друга.

Скажем, десятилетие работы либералов по отмене опытов на отличавшемся особыми зверствами биофаке МГУ было сведено на нет серией погромов радикалов. Это я не к тому, что не надо было воровать крыс и кроликов. А к тому, что при желании можно бы было это сделать в ином месте, тем более что либералы ставили всех в известность о том, что идут переговоры с МГУ.

Или вот еще накладочка. Общемировая практика стерилизации, усыновления и полного пансиона спасённых животных в нашей стране не работает. Голландский ФОЖ предлагает ежедневно на усыновление 300-400 крыс. О да! Но в наших нищенских условиях раздать даже 10 крыс – сложная штука. У нас нет ни одного приюта для спасенных криминальным образом животных (и ветврачей нет, и ничего нет) – но акции спасения следуют одна за другой – в качестве жестов, наверное, потому как всем понятно, что спасать в нашей стране можно с успехом только холоднокровных – они переживут «освобождение».

До сих пор «освободители» не могут уместить в своей голове, что такое геометрическая прогрессия и не занимаются стерилизацией освобожденных. Опустим на мгновение, что это нереально при масштабах освобождений. Вы, может, не знаете, но европейцы стерилизуют и крыс – да они всех животных стерилизуют. Без стерилизации проблема бездомных животных, в частности, проблема дератизации, не решаемы нигде и никак. Потому как эко ниша, эпизоотии и т.д. и т.п. Часто можно встретить такое мнение: «Нельзя решать за животное, нельзя лишать животного самого дорогого». Это упадничество, братцы.

Занятно, что к акциям прямого действия по моим наблюдениям тяготеют лактовегетарианцы, а не веганы.

Либералы не могут понять, что они пока занимают довольно странную позицию. Вроде как пропагандируя веганство, в тоже время они занимаются укреплением государственной машины, которая и есть причина всего происходящего насилия. Оставляя за собой право работать легитимно, они почему-то с демонстративным ужасом отмежевываются от радикалов, что, по сути, довольно сильно похоже на предательство идеалов. Многие акции, проводимые либералами, просто не могут быть поддержаны радикалами из-за того, что требование тюремного наказания для убийцы собаки традиционно не включается в число трех анархических драгоценностей.

Либералы полностью игнорируют прочие протесты – их нельзя увидеть ни на одной акции, не имеющей прямого отношения к правам животных. Радикалы, особенно живущие божьим духом, свободные от прессы и верстки сайтов, встречаются на дружественных протестах намного чаще и вообще во всех отношениях более прогрессивны.

В отношении производимых теми и другими стикеров и листовок (статья 214 УК РФ) могу сказать, что они одинаково малохудожественны и неубедительны у обеих сторон. Однако бывали времена, когда зоозастикеры входили в пятерку предпочитаемых метровандалами.

Есть веганы, полагающие, что единственный верный метод борьбы – листовки, т.е. агитация населения. В Питере, скажем, годами раздаются несколько раз в неделю тысячи зоозалистовок. Но дело в том, что единственно верным может быть только сочетание всех методов борьбы.

Общими – кроме любви к ненасилию – у представителей двух тактик являются нищета и нетолерантность к прочим зооза. Когда-то мне казалось, что солидарность у веганов развита больше, нежели чем у прочих активистов. Теперь я думаю, что солидарны они бывают только когда одна часть сообщества нападает на другую. Тем временем веганство как идея не продвигается.

Хочется сказать пару слов об отношении представителей других правозащит к веганскому зоозащитному движению. О том, что права неделимы, как-то стрёмно упоминать, все уже поняли, но, наверное, всё-таки надо.

Некоторые – не будем указывать пальцем – люди, которые могли бы, кажется, догадываться о том, как на самом деле – считают, что права животных «придуманы» для того, чтобы отвлечь силы от защиты прав людей или что веганское движение – это не всемирное антивоенное движение, а защита интересов элитарных групп населения. Ну что же, флаг им в руки, а лучше книжку «Диета для маленькой планеты» или «Скотобойня».

Когда мы появились в фнб-инициативе, мы с удивлением обнаружили, что в основном российские фнб-шники не веганы. Что иногда готовится не веганская пища.

По-прежнему мы не открыли ни одного вегги-магазина и кафе. Не издали ни одной многотиражной книжки. Людей и средств много, но нет такого организатора, который бы устраивал всех.

Посему в качестве резюме для этого маленького текста хочется написать слово солидарность и на этом остановиться.

5.08.2007