Матросы принимают хину.
Весь экипаж неделю болен
и пьян. Мы сохнем на приколе,
строка, подстрочка, чин по чину.

Один сидит и пишет, слышно
подсказки жительниц залива
хохочущих. Ну, так уж вышло,
издержки жизни коллективной.

В тюремных и армейских кадках
такое видишь сплошь и рядом —
доверчивость есть свойство стадных,
из них никто не знает правды.

С утра качает, как мальчишку.
Сгораю, мёрзну – малярия.
Плывёт перед глазами книжка.
Усталость, повседневность, крийя.

Ты так далёк, мой собеседник.
Таблетки травят, словно люди.
Лекарство, средство из последних —
стихи, которые мы любим.