На неделе в книжном магазине московского клуба Bilingua состоялась дискуссия на тему "Общественная экспертиза альтернативной гражданской службы". Как известно, закон об альтернативной гражданской службе (АГС) вступил в действие с 1 января 2004 года и потому сейчас, накануне весеннего призыва, тема звучала действительно актуально. Но сказать прежде всего хочется не об этом, а о том, в какой оправе было предложено рассматривать данный брильянт.
Может быть, это случайность, а может - тенденция, но уже минимум второй раз за месяц общественные активисты из не связанных друг с другом московских политических инициатив проводят схожие по способу организации мероприятия. В начале месяца анархо-феминистская группа "Resistance Sisters" устраивает дискуссию о гендерных ролях и гендерных стереотипах, об актуальности женского движения - в связке с выставкой, концертом женских панк-групп и несанкционированной демонстрацией 8 марта по маршруту: памятник Крупской - Главпочтамт - Лубянка - Красная площадь - Манеж.
Теперь - коалиция "За демократическую АГС" проводит серию парашютных прыжков с участием АГС-ников, пресс-конференцию, дискуссию и, наконец, концерт двух московских андеграундных певиц - Любавы и Сарры (группа "Время Ч"), в творчестве которых важное место занимают антивоенные мотивы.
В обеих комплексных акциях были действия с привкусом риска и остроты и музыка. Причем музыканты привлекались не в качестве шутов, потребных для развлечения подуставшей от политических дебатов публики, а в качестве равноправных участников - польская панк-группа "Mass Kotki" в полном составе вышла на демонстрацию 8 марта, а Любава и Сарра участвовали в дискуссии.
Наконец, еще одна важная деталь: и товарищи феминистки, и господа правозащитники были представлены молодыми людьми, которые организовывали все это прежде всего для себя и таких, как они, - чтобы было интересно, чтобы не умереть от скуки, чтобы не толочь воду в ступе, а попробовать придумать что-то новое, прийти к какому-то новому знанию, новому пониманию.
Может быть, это один из ответов на вопрос: "Как делать политику в новых условиях?" Залогом успеха, очевидно, является следование принципу, выдвинутому еще Великой французской революцией: "Свобода, равенство, братство!", ибо только так подобные проекты и можно осуществить. Игры в ответственных товарищей и важных господ, которые всё придумывают и всем руководят (а потом светятся на пресс-конференциях и лоснятся на фуршетах) и в плебс, которому всё придуманное избранными надлежит проводить в жизнь, не принимаются новым поколением политических активистов и активисток.
Если же пытаться извлечь еще какие-то уроки на будущее из состоявшихся акций, то первое, о чем вспоминаешь - использование опыта предшественников, освоенного неортодоксально. Люди, которые никогда не отклонялись от школьной программы, полагают Иосифа Сталина крупным политическим деятелем и полководцем, а Льва Толстого – «всего лишь» великим романистом.
Но когда первый всего лишь грабил кассы, второй был выразителем и пропагандистом опасных для царизма общественных идей, таких, как отмена смертной казни и отказ от службы в армии. И если сторонники Сталина, проникшие на дискуссию об АГС (слова "нам сегодня нужен вождь типа Сталина" прозвучали открыто), не помнят ни о жертвах террора, ни о крупных военно-политических провалах (скажем, о том, как Сталин сдал Испанскую республику фашистам), то продолжатели линии Толстого явно изучали тексты Льва Николаевича вне рамок школьной хрестоматии.
Толстой, отметили сторонники реальной, а не фиктивной АГС, был выразителем, голосом целого "безголосого" русского крестьянского движения отказа от военной службы, сердцевину которого составляли духоборы и молокане. Так что альтернативная гражданская служба, которую ее противники пытаются представить чуждым России западным импортом, вполне находит себе национальные корни. (Так же как и феминизм, заметим в скобках, можно выводить из Мэри Уоллстонкрафт и Клары Цеткин, а можно - из Екатерины Дашковой, основавшей Российскую академию наук, из движения равноправок середины XIX века и из Марии Спиридоновой, лидера партии левых социалистов-революционеров).
И еще один важный урок состоявшихся акций - это оптимизм их участников. Сиротливого отчаяния одиночек и предрешенческой скорби, которая так часто посещает иных участников оппозиционных мероприятий, не было. Может быть, это природное - ведь их молодость происходит сейчас, под грохот рушащихся идеалов свободы, и как бы ни был страшен этот грохот, молодежь не может себе позволить все время скорбеть. Отсюда и музыка, и танцы, и неразрешенные ряженые демонстрации, проходящие сквозь милицейские посты как вода сквозь сито.
Может быть, "старикам" от оппозиционной политики – «тем, кому за 30», - тоже надо, наконец, перестать скорбеть и преисполниться бодрости. Ведь задачи перед нами стоят хоть и трудные, но интересные. И надо бы подналечь. Тем более, что вот и смена, похоже, выросла. Нам теперь есть и перед кем стыдиться, и с кем сотрудничать.
Если только они примут нас в свою компанию.