Издание пятое. Книга закрыта.
Читатель скорбит, выжимая платок.
Печальна основа единой молитвы.
Уж как тяжелы вы могильные плиты -
А всякий стремится добавить венок.

...Стога пережевывая по травинке
Запарились стойла больших городов.
Приехал поэт из рязанской глубинки
(На поезде, правда) и спел по старинке
Великую песню про страшных жидов.

Его окружали космополиты -
Крепили оплот и сжимали кольцо.
Сквозь призму чистейшей российской пол-литры
Он видел как многоголовая гидра
В стакане звенит и дрожит холодцом.

Какие-то жены (всё больше еврейки)
Мешали поэту. Он пламенно пел:
"Евреи во всём виноваты, поверьте.
Еврей вездесущ, кровожаден, бессмертен"
Пять раз эту песнь продала ЖЗЛ.

Жиды окружали и продолжали
Дышать, подозрительно выжидать.
Они наживались на каждом скандале.
Поэт же все знал и ругал изначально
Евреев и даже еврейскую мать.

Что дальше случилось с отчаянным малым?
Издал ли трехтомник? Нашел ли приют?
Примерно за двести страниц до финала
Я, можно сказать, даже подозревала,
Что эти евреи Серёжу убьют.

Убили! Как вовремя сделана книга!
Как спаян с тальянкой коричневый нимб!
Распяли Христа - обошлось ли без Бриков?
Чапаев утоп - у него же, смотри-ка,
На шее евреи повисли! И криком
Заходится космос - лампадку у лика
Евреи украли - Гагарин погиб!

Смеркается ночь мировой закулисой,
Еврейские звезды выводит на круг.
Ульянов подорван. Царь-батюшка близок -
Приветствуй любителя расовых чисток,
Индийских крестов, православных потуг.

Не очень понятно, причём тут Есенин.
Тор Штайнар, хоругви, молитвенный тризм.
По щучьему - традиционно - веленью,
По КПРФ-овскому вдохновенью,
О автор нетленки, пиши продолженье,
Прими от зигующих благословенье
И взращивай дальше неонацизм.